Разлучать ли подростка с его смартфоном?

Летом в США развернулись настоящие онлайн-дебаты после публикации статьи профессора психологии Джин Твендж, в которой исследователь утверждает, что смартфоны — причина подростковой депрессии. Многие сразу захотели поучаствовать в полемике: эксперты, обеспокоенные родители и подростки, взволнованные, что их могут лишить доступа к информации. Мы не могли пройти мимо колонки Твендж (поэтому уже перевели её), а также не могли не поделиться хотя бы одним противоположным мнением. Автор статьи в издании Slate — Лиза Гернси, руководитель проекта Learning Technologies в некоммерческой просветительской организации «Новая Америка» и мать двоих подростков — попыталась занять положение медиатора и взглянуть на проблему здраво, без лишних эмоций. Она уверена, что смартфоны могут быть причиной разных проблем. Но они не «разрушили поколение», как утверждала Твендж. Приводим полный перевод статьи. 

* * * 

В цифровую эпоху вопросов о воспитании детей становится всё больше. И этот текст я посвящаю таким же родителям, как и я, отчаянно пытающимся вырастить счастливых, самостоятельных детей в это полное сомнений время. Давайте поговорим о статье, которая была опубликована в The Atlantic и которая заполонила все наши ленты в Фейсбуке и других соцсетях. Демограф и исследователь Джин Твендж нашла несколько волнующих фактов, связывающих воедино социальные медиа, вроде соцсетей и приложений для общения, и подростковую депрессию. И, конечно же, подняла вопрос: уничтожили ли смартфоны поколение современных подростков?

Уже и подростки, и медиаэксперты выступают против чрезвычайной настороженности в этом вопросе. Так, автор одной из статей в онлайн-журнале «Психологияи сегодня» указывает, что утверждения Твендж весьма избирательны и не доказывают прямой связи между смартфонами и депрессией, но вместо этого демонстрируют «едва заметные связи между определёнными показателями». Также в издании JSTOR Daily были размещены несколько диаграмм, которые наглядно демонстрируют, что в общем шкала подросткового счастья слегка снизилась, но в целом критично не отличается от поколения их родителей или бабушек и дедушек.

И всё же я мать двоих девочек-подростков (моей старшей дочери 15, а младшей 13 лет) и я вижу, как многое в статье Твендж напоминает мне мою жизнь. Она пишет: «Смартфоны радикально поменяли каждый аспект жизни подростка, от способа взаимодействия друг с другом и с миром до душевного здоровья». И нет никаких сомнений, что именно мобильные гаджеты тому причина — я сама вижу это каждый день. Мои дочери всегда используют девайсы: когда просыпаются, в течение дня и по вечерам. Младшая не ляжет спать, пока не отправит глупое фото всем своим контактам в приложении Snapchat, а смартфон старшей постоянно разрывается от входящих сообщений в чатах и соцсетях.

Однако на примере своей семьи могу сказать, что есть ещё одно отличие поколений, которому уделяют куда меньше внимания, чем всей этой «мании смартфонов». Мы с мужем и дочерьми каким-то образом привыкли обсуждать темы, связанные с депрессией и душевным здоровьем в целом. Разговоры за столом и во время поездки в машине частенько касаются психологического состояния близких, наших тревог и забот — в 80-е и 90-е, когда я была подростком, со своей мамой я такие темы вообще не обсуждала. А сейчас мы видим, что в современном обществе возрастает осведомлённость о депрессии, люди осознают, что об этом важно говорить. Может ли эта осознанность помогать нам выявлять и предупреждать депрессию? Может ли она ненамеренно влиять на подростков? Очевидно, во всяком случае, что в моём доме она уже влияет на весь процесс воспитания.

К несчастью, оба этих феномена — появление новых медианорм в сочетании с попыткам современного общества понять причины депрессии — могут вести нас по неправильному пути. Подозреваю, что мы, родители, чувствуем себя в западне, потому что решение кажется двояким: как будто есть только два возможных отношения к этой проблеме. Первое — довольно ленивое: «Не стоит об этом беспокоиться, дети же просто дети. По крайней мере, они не употребляют наркотики. А сейчас я, пожалуй, вернусь к своему телефону». А второе совсем нереалистичное: отнять у тинейджера телефон и велеть ему прямо сейчас вернуться в 1985 год. Ни один из этих вариантов не выглядит многообещающим. Чтобы найти приемлемый третий вариант, нужно здраво относиться к недостаткам исследований и их ограниченным результатам. Вместе с тем, это подтолкнёт нас к реальному заинтересованному диалогу с нашими детьми.

Джанелль, моя пятнадцатилетняя дочь, читала статью Твендж вместе со мной. Она была невероятно разочарована. Действительно, должно быть это очень раздражает, когда читаешь, что твоё поколение какое-то неправильное, что оно предпочитает расслабленный отдых весёлым вечеринкам и даже сексу! (Некоторые исследователи сравнивают поколение 80-х и 90-х с меллиниалами и по этому параметру в том числе — прим. ред.). Мы с дочерью очень много внимания уделяли обсуждению этих вещей, и я спросила, не хочет ли она записать свои мысли об этом и позволить мне их опубликовать. По поводу того, что нынешние подростки не работают после школы и проводят не так много времени вне дома, Джанелль ответила: «Да вы же сами давите на нас, чтобы мы брали как можно больше дополнительных занятий и смогли поступит в колледж!» Я сказала ей, что она совершенно права. Помню, какой беспомощной и расстроенной чувствовала себя сама, когда демографы в 90-ых говорили, что не так с моим поколением. А миллениалы (на случай, если вы не читаете бесконечные ленты Твиттера и Фейсбука) не менее раздражены подобными заявлениями.

«Мы поглощаем столько информации, что просто невозможно не усвоить хоть что-то, — сказала мне Джанелль. — Мы хотим быть вовлечены интеллектуально, хотим общаться и делиться друг с другом и делаем это через наши телефоны». Но вот к мысли Твендж про социальную изоляцию Джанелль относится с пониманием. И её друзья, которые обсуждали статью, тоже. Эти подростки очень открыты в обсуждении вопросов депрессии, беспокойства и стресса. И хотя данные исследования Твендж про независимость современных подростков серьёзно их рассорили, они признали, что «мысль про социальную изоляцию довольно близка к правде».

Это признание всерьёз меня встревожило. Ведь вопрос не в том, что я могу сделать, чтобы оторвать дочь от телефона, но в том, чтобы разобраться, что именно вызывает её одиночество. Родителям надо научиться выявлять истинные причины. Вызывают ли социальные медиа и лёгкая доступность мобильных устройств депрессию, или же подростки уже настолько подавлены, что единственный выход для них — обратиться к виртуальной реальности? Но может ведь быть и третий вариант: замкнутый круг, в котором неясно, где конец или начало.

В 2012 году Брендон Х. Хидака, учёный из Университета Канзаского Медицинского Центра, в связи с распространением диагноза «депрессия» написал, что современное поколение ужасающе перенасыщено информацией, люди проводят слишком много времени в сидячем положении, практически не спят, предпочитая бодрствовать ночью, и к тому же они в большинстве своём социально изолированы. Но вместо того, чтобы клеймить подростков «испорченным поколением» давайте просто признаем, что именно они— наша надежда разобраться в этом цифровом мире.

«Я знаю, что в интернете можно очень легко найти много чего негативного, — говорит мне моя дочь. — Но вместе с тем именно в интернете, на таких сайтах, к примеру, как Tumblr, подростки могут найти утешение и поговорить об их самочувствии. Заберите у подростка телефон и скажите, что это для его же блага, если хотите потерять возможность обсуждать его проблемы и душевные переживания в будущем».

Не волнуйся, Джанелль, я не собираюсь отбирать у тебя телефон. Я просто благодарна, что ты можешь поговорить со мной об этом.

Перевод и адаптация: Мария Титова

Фото: pexels.com